Студентус вульгарис - Страница 30

— Готова?

— Ой! — испугалась я.

— Не ойкай! Через десять минут жду тебя на повороте, где договаривались. Не забудь надеть что-то вместо черной мантии. И не беги! Иди спокойно! Давай!

— Ага! — кивнула я, стараясь сделать это незаметно и тоже отвернувшись от Эри.

Когда я, торопливо переодевшись, с бухающим сердцем пришла на назначенное место, там меня уже поджидал Эриадор, делая вид, что он просто прогуливается.

— Где ты ходишь! — тихо зашипел он на меня.

— Я только переоделась, как ты сказал… — обиделась я.

— Они уже возятся. Щас еще хрюкать начнут! Давай, иди вон до того поворота, где кусты. Если на дорожке никого нет, тихонечко помашешь мне рукой… Вот так. Поняла? Там чаще всего ходят. Самое оживленное место…

Я прошла вперед, чувствуя, как у меня замирает душа. То ли от восторга, то ли от страха… За поворотом никого не оказалось, и я подала знак, как он научил — помахала ладошкой опущенной вниз руки. Через пару секунд сзади раздалось постукивание колес по дорожке. Я обернулась и с удивлением увидела Эри, толкающего тележку с наваленными на ней узлами. Такими тележками пользовались местные служанки, возя на них постельное белье. Сверху на Эри была накинута какая-то хламида, скрывающая его зеленую мантию.

— Класс! Никого! — сказал он, проносясь мимо меня с тележкой. — Догоняй! Давай! Гоу, гоу, гоу!

Мы стремительно промчались по участку дорожки, ведущей к оранжерее, но на повороте съехали с нее прямо в просвет между кустами. Свернули и минут пять петляли среди кустов по каким-то прогалинам, пока неожиданно деревья не расступились, явив нам блестящую стеклом стену оранжереи.

— Прибыли, — с удовольствием в голосе сказал Эри.

Хру… хрю… рю, — благодушно раздалось из тележки.

— И вовремя, — добавил Эриадор, услышав это «хру-рю». — Сейчас будешь помогать, — сказал он мне, аккуратно снимая верхние узлы.

— А что нужно делать?

— Будешь держать пьяных свиней, пока я буду в них озверин заливать!

— Я не умею…

— Не боись! Ты же темный маг! А им положено с всякими тварями возиться. Считай, что ты приступила к тренировкам! На свиньях…

На этих словах Эри вытащил из тележки слабо шевелящийся мешок, развязал горловину и, подняв его за уголки, аккуратно вытряхнул на землю поросенка.

— Хру? — поинтересовался тот, с усилием поднимая от земли голову.

— Ну ты, братец, и нарезался, — сказал, обращаясь к нему, Эри, — хрюкать даже не можешь! Щас я тебя протрезвлю… Стефи, держи его!

— Ой, а как?

— Двумя руками за морду… Вот так! Если не хочешь, чтобы он тебя облизал, то близко не наклоняйся. Или ты хотела в пятачок его поцеловать? Такого красавца…

— Сам целуй! От него воняет! Чем от него так несет?

— Высококлассной сивухой, перегаром и чуть-чуть навозом.

— Смотри! На нем что-то нарисовано! — заметила я. На каждой задней ляжке поросенка красовалась цифра четыре.

— Где? А, это! Это я сделал. Хочу посмотреть, как долго четвертую свинью искать будут.

— Какую четвертую? — не поняла я. — У нас же их только три?

— Я на поросях цифры написал — один, два, четыре, — пояснил Эри. — Как ты думаешь, когда поймают с номерами четыре и два, номер третий искать будут или нет?

— Думаю, что да, — начала я догадываться, что именно придумал Эри.

— Вот и я надеюсь. Хотелось бы, чтобы это продолжалось как можно дольше… Ну так ты его держишь?

— Держу, — ответила я, пытаясь сообразить, как быстро бы я догадалась, что свиней было всего три? Наверное, никак…

— Ай, момент!

Эри достал из тележки бутылочку темного стекла и небольшую воронку.

— Озверин, принимать по три ложки в день, — прокомментировал он, взбалтывая бутылку и рассматривая ее содержимое на свет. — Надеюсь, подействует…

Эри вставил конец воронки в рот поросенку и не спеша вылил туда примерно треть содержимого бутылки. Поросенок послушно глотал, не пытаясь сопротивляться.

— Ну и как, — спросил его Эри, вынимая воронку и оценивающе глядя на порося, — ты звереешь или нет?

— Хрю! — ответил поросенок.

— О! — обрадовался Эри. — Лыко вязать начал! Так, пока клиент дозревает, давай другого! Подержи!

Он сунул мне в руки бутылку и воронку и полез в тележку за следующим, с которым он провел те же самые манипуляции, что и с первым. То же было проделано и с третьим.

— Ну как там наша первая жертва? Тонус повысился? — спросил через спину Эриадор, укладывая инструмент в тележку. — Глянь там!

— У него с глазами что-то, — ответила я, оглядев поросенка.

— А что с ними? — спросил, оборачиваясь, Эри.

— Один вверх смотрит, а другой куда-то вбок…

— Да ну? — удивился Эри. — А ну-ка!

С этими словами он подошел, наклонился, посмотрел и вдруг несильно щелкнул пальцем по пятачку.

— Хрю! — грозно сказал поросенок и, немного повращав глазами, сфокусировал взгляд на обидчике.

— О! Смотри! Все работает! — обрадовался Эри.

— Хрю, хрю, хрю! — задергался поросенок, пытаясь встать на ноги.

— И бегать ему захотелось! Класс! Действует! Щас мы, милый друг, тебя в оранжерею и закинем! Вот там и побегаешь, разомнешься!

— Может, все-таки не надо? — робко спросила я.

— Чего — не надо? — удивился Эриадор. — Чего — не надо? Все уже сделано! Такая шутка должна получиться, а ты — не надо! Не трусь, темная!

— Я не темная!

— Тогда тем более, — непонятно ответил Эри. — Ну я пошел!

Он запихал поросенка в мешок и, крадучись, вдоль кустов направился к оранжерее. Я с напряжением наблюдала, как он развязывает животному ноги и вытряхивает из мешка в открытую фрамугу.